Декабристка, 95 - 5 июля 2008 15:00

Она шла по городскому парку и смотрела под ноги. Намокшая от прошедшего дождя земля была усыпана желтыми листьями. На листьях блестели капли. Ира отключила мобильный.
Она понимала, что это жестоко. Что родные станут волноваться. Но она не могла и не хотела никого видеть и слышать. Ей было невыносимо жаль себя. Жалость… Все, чего она заслуживает. Больная, слабая женщина, потерявшая смысл существования. Ира достала из сумки кулечек, развернула. Села на скамейку с облупившейся синей краской. Взглянула в глубь парка. Две пары детей в сопровождении бабушек. Собака, выискивающая что-то возле урны…
Она не заметила, как он опустился рядом. Повернула голову – он сидит. Дедуля в сером плаще, с пушком совершенно белых волос, окаймляющих блестящую лысину. Розовощекий, нос картошкой, голубые, необычайно ясные глаза. Он смотрел перед собой, и легкая улыбка блуждала на его лице. Ира отвернулась и вдруг услышала голос:
- Какая прекрасная погода, не правда ли?
Болтовня с неизвестным пенсионером не входила в ее планы. Женщине хотелось побыть наедине с собой, выпить ядовитую чашу отчаяния в одиночестве. Она не ответила. Покосилась на старика. Кивнула.
- Вы знаете, я полжизни бегал мимо этого парка, не замечая красоты его листьев, травы, не замечая даже смены времен года. Все спешил куда-то, спешил…
Она повернулась к нему. Незнакомец теперь смотрел ей прямо в глаза. Спокойный взгляд очень мудрого человека. О таких говорят – «смотрит в душу».
- Я здесь тоже бывала. Но сегодня вижу все в гораздо худшем свете, чем раньше.
Ире захотелось уйти. Куда? Куда-нибудь. Побродить по городу. Нигде не чувствуешь себя более одиноким, чем в толпе. Домой, в пустую квартиру, где ее теперь никто не ждет, не тянуло.
- Вы не задумывались над тем, что у нас у каждого есть шанс? Есть шанс сделать в этой жизни что-то хорошее, вечное. Но мы не пользуемся этим шансом и потом, когда начинаем прощаться с миром, замечаем его красоту. И нам становится больно оттого, что мы не сделали самого главного. Не успели. Не смогли. Не захотели. Прошли мимо жизни…
Ира замерла. Старик усмехнулся:
- Вы ведь понимаете, о чем я?
- А если у вас нет желания жить? Тогда как быть? – спросила она тихо.
- Тогда нужно умирать. И признавать, что ваше существование было ошибкой, – спокойно ответил незнакомец.
- Так просто… Умирать…
- Да. Умирать проще, чем бороться. Когда ваше сердце принимает слабость вашего духа, вы становитесь живым мертвецом. А от живого мертвеца до мертвеца мертвого – рукой подать.
- Мертвый мертвец, - улыбнулась Ира, - это что-то новое.
- Нет, это старо, как мир. Живых мертвецов у нас ровно столько же, сколько и мертвых. Некоторые из этих ходячих трупов даже пробиваются наверх. По телевизору выступают. Учат жить. Мертвецы жить учат! Вдумайтесь, - старик подмигнул Ире.
- Но что же делать, если нет сил жить? Если все против тебя? – Ира почувствовала, как голос предательски дрогнул.
- Значит, и вы будьте против всего. Не сдавайтесь дешево. Поборитесь. Пускай старая с косой увидит в вас достойного оппонента.
Старик встал, откашлялся. Надел на голову с белым нимбом волос серый берет.
- Девушка, если вы сможете побороть обстоятельства, вас не ждут впереди молочные реки и пряники в золотых обертках. Будут у вас и горести, и разочарования. Но вы не станете ничем, не станете просто воспоминанием. Одним своим усилием сейчас вы перевесите все эти будущие горести и станете выше любой беды.
- Вы не знаете, что со мной!
- Знаю. Я знаю, что с вами. Потому, наверное, я здесь и очутился.
Ира смотрела на старика, не в силах сказать ни слова. Она боялась, что он уйдет сейчас, и она не узнает чего-то очень важного.
- Боритесь. Старайтесь. Вы сможете. А если не сможете, что тоже вполне вероятно, вы будете знать, отправляясь туда, что сделали все возможное. Удачи вам.
Он уходил по мокрой аллее, а она смотрела, потрясенная, в его спину. На серенький плащик, на коричневые брюки и стоптанные каблуки ботинок…

• 
• 
•