Декабристка, 95 - 26 июня 2008 15:20

Ее телефона в Питере Оксана не знала. А Эмма не звонила. Просто пропала.

- Что могло случиться, мама? – спрашивали сыновья.

Они по-настоящему волновались за Эмму. Они волновались за нее, как за любимого, родного человека.

- Кто знает… Она ведь в возрасте… Ох-хо-хо… - вздыхала мать.

Шли месяцы, годы. Спустя пять лет старший сын, гуляя с девушкой в районе, где располагалась квартира дедушки, увидел в окне на ставшем родным, до боли знакомом третьем этаже свет. Эмма! Она приехала! Взбежал по лестницам, позвонил. Дверь никто не открыл. Спустившись вниз, увидел, что свет в окне погас. Или показалось? Показалось двоим?

- Ты свет видела?

- Видела, - подтвердила девушка.

- Странно…

…Телефон в квартире отца не отвечал. Сколько ни пыталась дозвониться Оксана, лишь длинные, бесконечно длинные гудки были ей ответом. Прошло еще пять лет. Сыновья Оксаны обзавелись семьями, и об Эмме вспоминала она лишь в минорной ноте.

- Скорее всего, она умерла там, в Питере… Сколько же ей сейчас? Ого…

Действительно, у Эммы был столь почтенный возраст, что случиться с ней могло все, что угодно.

Так бы и осталась она в памяти Оксаны и детей ее светлым, в дымке, пятном, воспоминанием об отце и дедушке, если бы не жена старшего сына.

Как-то раз сидели на даче вечерком, чай попивали. Беседа текла неспешной рекой и была под стать неспешно уходящему вечеру, теплому и тихому.

- Слушайте, а ведь у деда квартира была? – спросила вдруг невестка, когда кто-то упомянул светлой души человека – Эмму.

- И дача, - подтвердил один из сыновей Оксаны.

- А Эмма ваша не продала ее случайно?

- Откуда? Из Питера продала? Она пропала.

- Пропала? Хм… - девушка задумалась, - а с дачей что случилось?

- Кто знает… - протянула Оксана.

- Послушай, ну ведь нельзя быть такими лохами! – не выдержала жена сына.

- Почему лохами? – не понял муж девушки, - В чем лоховство-то?

- Потому что. В том. Дед твой завещание писал?

- Нет, он всегда был против завещаний, - ответила за сына Оксана.

- Угу… Понятно… Говорите, пайками подкармливала? Хотите, скажу, в течение какого времени?

Младший сын уже понял. Улыбался странно, смотрел в одну точку. До старшего никак «не доходило».

- Ну, понимаешь, мама могла претендовать на часть квартиры и дачи. И претендовать могла вполне, потому что она наследник первой категории. Но так как она не подала заявления в нотариальную контору и не вступила во владение наследственным имуществом, то считается мама наследником, от наследства отказавшимся. И доля ее, на которую имела она полное право, перешла к другим наследникам, то есть к Эмме! Вы ведь пропустили шестимесячный срок на принятие наследства…

- Постой… То есть, ты хочешь сказать, что все это – и дружба, и единение какое-то, в общем, все… Было игрой?

- Да. Именно это я и хочу сказать. И именно так все и было.

Оксана смотрела в глаза невестки. На лице ее не было ровным счетом никаких эмоций. Она услышала то, о чем подумать не могла. Она знала, что невестка говорит чистую правду. И было грустно, было невыносимо грустно оттого, что уничтожился, стерся в один миг из памяти светлый, в дымке, образ женщины по имени Эмма, которая любила чужих детей, как своих, и была настоящим, бескорыстным другом…

• 
• 
•